Ух, и весело!
О скуке
на
этом свете
Гоголь
говаривал много.
Много он понимает -
этот самый ваш
Гоголь!
В СССР
от
веселости
стонут
целые губернии
и волости.
Например,
со
смеха
слёзы
потопом
на крохотном перегоне
от
Киева до Конотопа.
Свечи
кажут
язычьи
кончики.
11 ночи.
Сидим
в вагончике.
Разговор
перекидывается
сам
от бандитов
к
Брынским лесам.
Остановят поезд -
минута
паники.
И мчи
в Москву,
укутавшись
в подштанники.
Осоловели;
поезд
темный
и душный,
и легли,
попрятав
червонцы
в
отдушины.
4 утра.
Скок со
всех ног.
Стук
со всех рук:
«Вставай!
Открывай
двери!
Чай, не зимняя спячка.
Не
медведи-звери!»
Где-то
с перепугу
загрохотал
наган,
у кого-то
в плевательнице
застряла
нога.
В двери
новый стук
раздраженный.
Заплакали
разбуженные
дети
и жены.
Будь что будет...
Жизнь
-
на
ниточке!
Снимаю цепочку,
и
вот...
Ласковый голос:
«Купите
открыточки,
пожертвуйте
на
воздушный флот!»
Сон
еще
не
сошел с сонных,
ищут
радостно
карманы
в кальсонах.
Черта
вытащишь
из
голой ляжки.
Наконец,
разыскали
копеечные
бумажки.
Утро,
вдали
петухи
пропели...
- Через сколько
лет
соберет
он на пропеллер?
Спрашиваю,
под
плед
засовывая
руки:
- Товарищ сборщик,
есть
у вас внуки?
- Есть, -
говорит.
-
Так скажите
внучке,
чтоб с тех собирала,
-
на ком брючки.
А этаким способом
-
через тысячную ночку -
соберете
разве
что
на
очки летчику. -
Наконец,
задыхаясь
от смеха,
поезд
взял
и
дальше поехал.
К чему спать?
Позевывает
пассажир.
Сны эти
только
нагоняют
жир.
Человеческом
происхождением
гордятся
простофили.
А я
сожалею,
что
я
не
филин.
Как филинам полагается,
не
предаваясь сну,
ждал бы
сборщиков,
влезши
на сосну.
1924
|